riss.ru Тайны «чёрного интернационала» ИГИЛ

Леонид Гладченко старший научный сотрудник РИСИ

Кто на самом деле воюет за Халифат?

Одним из проявлений трансграничного характера современного радикального исламизма, воплотившимся в практике так называемого «Исламского государства» (ИГИЛ) – террористической организации, запрещенной в РФ, – стал процесс широкого привлечения этой группировкой сторонников из различных стран для целей ведения вооруженной борьбы.

В документах ООН эта категория определяется как «иностранные боевики–террористы» (foreign terrorist fighters), под которыми понимаются «лица, отправляющиеся в государство, не являющееся местом их проживания или гражданства, с целью совершения, планирования, подготовки или участия в совершении террористических актов, или для подготовки террористов или прохождения такой подготовки, в том числе в связи с вооруженным конфликтом»¹.

Это явление возникло не сегодня. Ещё в конце 80-х годов прошлого века один из основателей «Аль-Каиды» Абдулла Азам выдвинул лозунг о том, что «защита братьев по вере, которым угрожает опасность, является священным долгом каждого мусульманина, где бы он не находился»². Из недавней истории известно несколько примеров практики привлечения мусульманскими радикалами иностранных боевиков-террористов: в 1980-1992 годы oни принимали участие в войне в Афганистане на стороне моджахедов, в 90-е годы XX века воевали на стороне боснийских мусульман в ходе войны в Югославии, участвовали в боевых действиях в составе бандформирований в Чечне, с 2003 года их использовали против сил международной коалиции в Ираке.

Однако размах, который это явление получило в последние годы в Ираке и Сирии, значительно превосходит все предшествовавшие эпизоды. Согласно оценкам, приводимым в документах международных организаций и ряда западных аналитических центров, после распространенного в июне 2014 года обращения лидера ИГИЛ Абу Бакра Аль-Багдади к мусульманам мира с призывом вступать в ряды джихадистов, число иностранных боевиков-террористов, примкнувших к ИГИЛ, росло беспрецедентно высокими темпами и в 2016 году уже оценивалось на уровне 27-31 тыс. человек³. (Для сравнения: за весь период войны в Афганистане в боевых действиях приняли участие 20 тыс. иностранных боевиков⁴).

Круг государств, выходцы из которых участвуют в боевых действиях на стороне ИГИЛ, имеет глобальный охват. По западным оценкам, наряду с гражданами Ирака и Сирии в рядах группировки установлено присутствие представителей 86 государств. При этом основное число боевиков (75%) приходится на 12 государств: Тунис (от 6 до 7 тыс.), Саудовская Аравия (свыше 2,5 тыс.), Турция, Иордания (по 2-2,5 тыс.), Франция (1,7 тыс.), Марокко (от 1,2 до 1,5 тыс.), Индонезия, Египет, Великобритания, Германия и Ливан (по 500 – 1 тыс.)⁵. Согласно западным оценкам, количество выходцев из РФ, выехавших в расположение ИГИЛ в Сирии и Ираке, с июня 2014 года возросло более, чем в три раза, и по данным на первую половину 2016 года насчитывало уже порядка 2900 человек. Одновременно общее число боевиков из стран СНГ, влившихся в ряды ИГИЛ, по заключению экспертов американского аналитического центра «Суфан групп», оценивалось на уровне 4700 человек⁶.

Подобный рост численности иностранного компонента в ИГИЛ зарубежные эксперты объясняют рядом причин.

Ключевым фактором притягательности ИГИЛ в глазах мусульман мира считается сам факт возникновения этого квазигосударства, влияние которого не ограничивается сферой идеологии и пропаганды, как в случае с «Аль-Каидой», а обеспечивается реальным контролем над конкретной территорией. Как отмечал по этому поводу индонезийский политолог Д.Перейра, «лозунг борьбы за халифат, при всей видимой примитивности, апеллирует к глубоким чувства мусульман всего мира. В своё время ликвидация предшествовавшего халифата в 1924 году в результате распада Османской империи была воспринята мусульманским сообществом как общее поражение от европейского империализма. С того времени идея возрождения халифата питает надежды правоверных мусульман на создание в мировом масштабе единого политического и религиозного центра, призванного сплотить единоверцев в общую цивилизационную силу, способную взять реванш у Запада»⁷.

Определяющую роль в процессе внедрения идеи борьбы за халифат в коллективное сознание мусульман мира играет исламистская пропаганда ИГИЛ. Она работает на самых современных медийных платформах фактически в глобальном масштабе и характеризуется большой гибкостью и способностью апеллировать к запросам самых различных групп потенциальных новобранцев. Как отмечалось в докладе специальной комиссии французского сената, фундаменталисты предлагают «простые ответы на духовно и жизненно важные вопросы,…,умело обыгрывают идею принадлежности к группе, обладающей ярко выраженной идентичностью и противопоставляющей себя остальному миру». В результате молодые радикалы обретают в идее джихада «стройную систему ценностей, которую они не смогли найти в своей стране»⁸.

Для стимулирования выезда иностранных боевиков-террористов в Сирию и Ирак важное место отводится обыгрыванию социально-экономических проблем и особенностей «стран происхождения» боевиков. Используемая при этом аргументация носит дифференцированный характер. Так, в работе по странам Запада основной упор делается на проблему «слабой интегрированности мусульманской молодежи в современное постиндустриальное общество». В отношении развивающихся государств в большей степени обыгрывается стремление потенциальных боевиков «улучшить свое материальное положение»⁹.

Важную роль для пополнения рядов ИГИЛ играет сеть каналов «джихадистского транзита», используемых для материально-технического снабжения и переброски живой силы в расположение группировки. Центральным звеном этой разветвленной логистической структуры остаётся сухопутная турецко-сирийская граница, которая, несмотря на предпринимаемые Анкарой активные усилия по перекрытию каналов снабжения ИГИЛ со своей территории, пока носит весьма «пористый» характер¹⁰.

Прибываюшие в Сирию и Ирак иностранные боевики играют заметную роль в структуре ИГИЛ. Так, из иностранцев по национальному признаку зачастую формируются отдельные ударные отряды. Примерами могут служить подразделение «Джейш-аль-Мухаджирин», состоящее из выходцев из России и других стран СНГ, и «Катиба Нусантара» («отряд Малайского архипелага»), образованный из индонезийцев и малайзийцев. Наряду с участием в боевых действиях именно иностранцев широко привлекают к проведению операций по «устрашению» местного населения, в которых местные боевики стремятся не принимать участия.

Весьма востребованными в ИГИЛ оказываются иностранцы различных гражданских специальностей, особенно медики и компьютерщики. Как обладающих более высоким уровнем профессиональной подготовки, чем местные боевики, их нередко назначают на руководящие должности в различных звеньях группировки¹¹.

Предметом повышенной озабоченности во многих странах мира становятся перспективы отъезда иностранных боевиков из районов боевых действий и возвращения в места их постоянного проживания. Как отмечалось в «Оценке террористической угрозы для Нидерландов», подготовленной аппаратом правительства этой страны, «террористы возвращаются не только зараженными радикальными идеями: они психологически травмированы участием в военных действиях и готовы к новым актам насилия»¹². Подтверждением подобных прогнозов может служить тот факт, что например все лица, причастные к терактам в Париже в ноябре 2015 года, получили боевой опыт в составе ИГИЛ в Сирии и Ираке¹³.

По заключению западных экспертов, с учетом боевых потерь в страны происхождения смогут вернуться порядка 20-30% боевиков из числа действующих участников боевых действий¹⁴. Согласно приводимым подсчётам, только для стран Европы и США эта цифра может составить порядка 1,5 тыс. джихадистов, имеющих за плечами боевой опыт и наработанные связи с единомышленниками в различных странах¹⁵.

Перед лицом реальной перспективы возрастания террористической опасности во многих странах растёт осознание необходимости активного противодействия транзиту своих граждан в расположение ИГИЛ. Правоохранительные органы многих государств наращивают усилия по выявлению форм и методов вербовки, установлению и нейтрализации лиц, вынашивающих намерения примкнуть к ИГИЛ, перекрытию каналов выезда иностранных боевиков в районы боевых действий и их последующего возвращения. Новые законы либо поправки к действующим антитеррористическим законодательствам, призванные поставить под контроль канал выезда своих граждан в Ирак и Сирию, приняли 45 государств. В 35 странах произведены задержания лиц, подозреваемых в принадлежности к ИГИЛ или вынашивавших намерения выехать в расположение этой группировки. В 12 государствах лица этой категории были приговорены к реальным срокам тюремного заключения¹⁶.

Активизируется межгосударственное сотрудничество и взаимодействие по обмену информацией о перемещениях иностранных боевиков на двустороннем и международном уровнях. Практическим шагом в этом направлении стало подписание в июле 2016 года руководителями полицейских служб государств АСЕАН «Протокола по взаимодействию и координации усилий в случае возникновения кризисных ситуаций», которое предусматривает расширение обмена разведывательной информацией по перемещениям иностранных боевиков и оказание взаимопомощи в случае крупных терактов¹⁷. Регулярный обмен данными по иностранным боевикам ведётся в формате Центра контртеррористической информации Интерпола, в состав которого входят более 50 государств¹⁸.

Однако несмотря на принимаемые меры по ограничению притока иностранных боевиков в ряды ИГИЛ, перелом в ситуации пока не наступил.

В cложившихся обстоятельствах признается необходимым осуществлять комплексный подход к проблеме иностранных боевиков – террористов, который должен включать в себя следующие аспекты:

– анализ ситуации в основных странах – поставщиках живой силы для ИГИЛ, особенно в части, касающейся принятия ими мер по предотвращению выезда иностранных боевиков – террористов в районы дислокации этой группировки;

– принятие мер по выявлению и перекрытию каналов транспортировки потенциальных джихадистов в районы действия группировки и ликвидации всех выявленных «транзитных хабов»;

– создание механизма международного обмена опытом и «лучшими практиками» противодействия выезду иностранных боевиков –террористов в районы, контролируемые ИГИЛ;

– совершенствование форматов международного обмена разведывательной информацией по иностранным боевикам – террористам планирующим, находящимся, либо возвращающимся из районов боевых действий ИГИЛ¹⁹.

Отмечая важность перечисленных направлений деятельности по сдерживанию притока иностранных боевиков в ряды ИГИЛ, зарубежные эксперты приходят к заключению, что главным условием эффективного решения этой задачи остаётся «нанесение группировке военного поражения»²⁰. Признается, что только в этом случае можно рассчитывать на разрушение имиджа ИГИЛ как силы, способной удерживать и расширять свои позиции и, как следствие, на прекращение подпитки группировки за счёт зарубежных боевиков-террористов²¹.

Западные эксперты признают, что решение этой задачи требует «объединения ресурсов и координации усилий всех заинтересованных сторон». Однако при этом вплоть до недавнего времени рассмотрение вопросов взаимодействия ограничивалось исключительно рамками коалиции, возглавляемой США. Роль российского фактора в борьбе с ИГИЛ до настоящего времени не только не получала адекватной оценки на Западе, но и подвергалась критическим нападкам в контексте глобальной антироссийской кампании последних лет²².

Вместе с тем новые дипломатические инициативы России в сфере международной борьбы с терроризмом, в частности, закладывание основ нового формата международного сотрудничества по борьбе с ИГИЛ вместе с Турцией и Ираном, не предусматривающего участия стран Запада, вынуждает последних искать пути налаживания конструктивного диалога с Москвой. На этом фоне первые сигналы, поступающие от администрации избранного президента США Д.Трампа и команды Ф.Фийона, претендующего на пост президента Франции, относительно их готовности выстраивать сотрудничество с Россией в вопросах борьбы с международным терроризмом, дают повод для осторожного оптимизма в отношении перспектив формирования единой антиигиловской коалиции.

1. См. Резолюция 2178 (2014),принятая Советом Безопасности ООН на 7272-м заседании 24 сентября 2014 г. //Организация Объединенных наций[официальный сайт]24 сентября 2014. С.2.
2. D.Buman. ISIS Goes Global. Fight the Islamic State by Targeting its Affiliates.Foreign Affairs,Vol.95, N 2 March-April 2016.
3. См.,например, Foreign Fighters. An Updated Assessment of the Flow of Foreign Fighters into Syria and Iraq. The Soufan Group. December 2015, p.4
4. P.R.Neumann. Foreign Fighters total in Syria/Iraq now exceeds 20,000; surpasses Afghanistan conflict in the1980s. International Centre for the Study of Radicalisation and Political Violence (Jan. 26,2015), (Дата обращения: 22.12.2016)
5. H.Lang and M.Al Wari. The Flow of Foreign Fighters to the Islamic State. Assessing the Challenge and the Response. Center for American Progress. March 2016, p.6.
6. Cм., Foreign Fighters. The Soufan Group,p. 14
7. D. Pereira. Jakarta Holds Key to Keeping S-E Asia Safe in War on Terror. Global Indonesian Voices. 23 Feb 2015
8. Sueur J-P. Filiers ‘djihadistes’ pour une roponse global et sans faiblesse. Rapport fait au nom de la Comissiond’enqu^ete sur l’organisationet les moyens de la lutte contreles reseaux djihadistes en France et en Europe//Senat [ официальный сайт], 1 апреля 2015.
9. См. Казанцев А.А. Проблема вербовки и возврата боевиков-террористов: опыт Европы и перспективы России, N27/2016[ гл.редю И.С.Иванов]; Российский совет по международным делам (РСМД).- М. Спецкнига,2016.- с.9.
10. H.Lang and M.Al Wari,Op.cit.p.15
11. Ibid.,p.3
12. National Coordinator for Security and Counterterrorism, “Letter from the Minister of Security and Justice to the House of Representatives of States General containing a `summary of the 33rd edition of the Terrorist Threat Assessment for the Netherlands (DTN33), July 1, 2013.
13. R.Lyengar,”The Paris Attacks Were Planned in Syria,Says Frech Prime Minister Manuel Valz, Time,November,16,2015.
14. The Soufan Group, «The murky challenge of returning foreign fighters», December 9, 2015.
15. A.Y.Zelin, “Foreign Fighters Motivations”, The Washington Institute for Near East Policy,2015.
16. The White House, “Fact Sheet: Maintaining Momentum in the Fight against ISIL”, Press-Release, January 15, 2016.
17. P.Parameswaran. ASEAN Police Chiefs Ink New Pact Amid Islamic State Fears. The Diplomat, July 29, 2016.
18. Ibid.
19. H.Lang and M.Al Wari. The Flow of Foreign Fighters to the Islamic State. Assessing the Challenge and the Response. Center for American Progress. March 2016, pp.14-17.
20. Ibid., p.17
21. W.McCants, The IS Apocalypse^ The History,Strategy and DoomsdayVision of the Islamic State. New York, St.Martin’s Press, 2015.
22. См., например, D.Buman. ISIS Goes Global. Fight the Islamic State by Targeting its Affiliates. Foreign Affairs, Vol.95, N 2 March-April 2016.

Источник https://riss.ru/analitycs/38349/